Однажды волк и лиса отправились в путь-дорогу. Про запас у них было три чурека на двоих. Волк и говорит:
— Хорошо бы к чурекам еще и мяса!
— Чего не сделаешь, если пожелать, — ответила лиса.— Вон там в норе под красной скалой живет барсук. Давай его обманем и возьмем с собой. Вот у нас и будет мясо.
Дошли они до норки барсука, и лиса закричала:
— Эй, барсук, выходи! Я на ярмарку иду, пошли вместе! У меня для тебя и угощение приготовлено.
Голодный барсук услыхал об угощении и вылез из норы. Увидев волка, он испугался, но не подал виду и пошел с ними. Лиса идет и думает:
«Волк может один съесть барсука. Мне надо быть настороже, а то останусь без мяса».
Наконец звери остановились закусить. Лиса говорит:
— Зачем есть каждому свой чурек? Разве мы поссорились? Давайте лучше сделаем так: кто из нас окажется самым праведным, тот съест чурек, а два других мы прибережем.
— Хорошо,— согласились остальные.
Лиса и спрашивает:
— Дядя волк, ты пьешь?
— Никогда в жизни не пил,— ответил волк.
— Я тоже никогда не пила,—говорит лиса,—и, когда услышала, что из проса делают бузу, стала далеко обходить просяные поля.
В это время барсук отскочил в сторону.
— Ты куда, барсук?
А барсук отвечает:
— Мне нельзя стоять там, где идет разговор о питье. Я поступил к устазу Алибеку-Гаджи..
Тут барсук съел один чурек, и звери пошли дальше. Когда они остановились на обед, лиса предложила:
— Давайте посмотрим, кто из нас старше. Старший съест второй чурек, а последний мы побережем.
Все согласились, и лиса спросила волка:
— Дядя волк, ты знаешь, когда появился Алибек-Гаджи?
— Не знаю,— ответил волк.
— Тогда ты молод,— говорит лиса.— Во времена Алибека Гаджи я была невестой и мой жених ушел на войну. Вдруг барсук заплакал.
— Ты чего плачешь, барсук?
— Как мне не плакать, — отвечает барсук.—Во времена Алибека-Гаджи я был женат и имел двух взрослых сыновей, которые погибли на войне. Вот я их вспомнил и заплакал.
И в этот раз пришлось отдать чурек барсуку. Волк начинал уже злиться, но лиса ему шепнула:
— Не торопись, куда уйдет то, что на ковре.
Взяв последний чурек-, они пошли дальше. Наступил вечер. Когда они остановились на ночлег, лиса сказала:
— Давайте ляжем без ужина. Утром чурек съест тот, у кого сон окажется самым интересным.
Все согласились и легли спать. Ночью барсук проснулся и вспомнил поговорку: «Кто боится волка, не посмеет отару держать». Барсук съел чурек и снова уснул. Наутро лиса обратилась к волку:
— Что за сон видел ты?
Волк начал рассказывать: — “Я был на свадьбе ханского сына и приказывал приносить самые лучшие блюда и вина. Ел, пил, развлекался… Лиса его перебила:
— А я на этой свадьбе была чавушем и первая пробовала блюда, которые отправляли тебе.
— Правду вы говорите,—вмешался тут барсук,—я тоже был на этой свадьбе. Стоял у дверей. Вы даже кусочком хлеба меня не угостили. Я посмотрел, как вы пируете на свадьбе, вернулся домой, съел чурек и лег спать.
Когда лиса услышала, что чурек съеден, ее уши повисли, как у осла.
— Ох барсук,—обратилась лиса к нему,—ты же редко божий свет видишь, живешь в темноте, ну откуда в тебе столько хитрости?
Волк уже готов был кинуться на барсука, но лиса подумала: «Я могу остаться без пая!» — и что-то прошептала на ухо волку. После этого они вдвоем куда-то отправились, а барсук повернул к своей норе. Увидел барсук, что в нору ведут волчьи и лисьи следы, и громко сказал:
— Мой дорогой брат! Каждый раз, когда я возвращался домой, ты радостно приветствовал меня. Что случилось теперь, почему ты не говоришь со мной? Если ты зол на меня, то я уйду, буду жить в другом месте.
Лиса выжидала и помалкивала, но волк не выдержал и ответил:
— Здравствуй, мой дорогой брат барсук! Я готов принять тебя, заходи!
Услыхал барсук волчий голос и побежал к чабану. Рассердился волк на лису: «Ах она, плутовка, мяса посулила, да и хлеба лишила»,— и хотел было броситься на нее, но лиса сказала:
— Дядя волк, торопливая вода не достигнет моря, а на дне спокойствия желтеет золото.
Хотела плутовка улизнуть, но тут подоспел чабан и заложил нору камнем. А барсук сказал:
— Эй, лиса, ну что плохого сделал барсук тебе и волку? Видно, правду говорит пословица: «Если кому-нибудь яму роешь, сам в нее попадешь!» — и барсук запел:
Пусть тысячу лет живет чабан,
Который помог барсуку,
Барсук с чабаном подружился
И своего достиг.